Фотограф Оксана Сорокина: «Это надо очень постараться, чтобы кого-то испортить…»

В этом году модную фотосъемку для Valea проводила замечательный, душевный, теплый человек и прекрасный фотограф Оксана Сорокина. Новенькие участницы съемки приходили немного испуганные, настороженные, но под лучами софитов и Оксаниного обаяния мгновенно таяли, становились женственными и естественными. Совсем скоро мы покажем вам лучшие снимки с фотосессии Valea – 2019, а сегодня предлагаем вам интервью с Оксаной. Беседу провела Олеся Качанова, копирайтер компании Valea.

Автопортрет (2019)

– Оксана, как в твоей жизни появилась фотография?

– Была у меня на работе коллега, девушка неземной красоты. Изумительное лицо, тончайшие черты, белокурые волосы, скромная, обаятельная… Она так меня вдохновляла! Ира стала моей музой, и до сих пор она моя любимая модель. На ней я училась делать портреты. Помню, первая съемка была в ГМИИ им. Пушкина. Заодно и музей Ире показала, она с Алтая и была в нем впервые. Потом уже арендовали студии, сами придумывали концепцию съемки.

По первому образованию я режиссер театра. Но в 90-е реализоваться 20-летней девушке-режиссеру было немыслимо. И я пошла балетной актрисой в один театр, у меня была неплохая подготовка по хореографии. Там было довольно занятно, можно было за кулисами пофотографировать известных актеров. Но через два года у меня полетел второй мениск, и я поняла, что служить высокому мне уже сложно, так и без ног можно остаться. Встал вопрос, чем заниматься дальше. После долгих раздумий я поступила в Институт журналистики и литературного творчества (ИЖЛТ) на редакторское дело. А уж там, курсе на втором, увлеклась фотографией.

– Неожиданно!

Так получилось. Мне нравилось фотографироваться, я даже моделью пыталась стать. Когда Советский Союз рухнул, в «Останкино» появилось много фотостудий, которые обещали: «Мы вас сейчас снимем, тра-та-та, а вы потом попадете в лук-буки модельных домов, тра-та-та». Никуда я, конечно, не попала, зато у меня сложилось хорошее портфолио – гляжу сейчас и не верю, что это я

Оксана в 1996-97 году

И был у меня друг-фотограф. Смотрела я, смотрела, как у него клево получается, и подумала: может, я тоже так смогу? Купила для начала простенькую камеру, стала у него учиться. Освоила техническую часть и давай тренироваться. И так мне это понравилось!

Фотография стала для меня способом творческого самовыражения. Она вобрала в себя и мои детские занятия живописью, и режиссерское образование, и хореографическую подготовку. Все это помогает мне в фотографии: режиссировать кадр, работать над драматургией и пластическим рисунком, находить лучшие позы и ракурсы. В душе я по-прежнему режиссер.

– Впечатляет…

А после ИЖЛТ я поступила в Нью-Йоркский институт фотографии и заочно отучилась там еще два года, и вот я здесь, разговариваю с тобой на эту тему

– Судя по твоему профилю в Фейсбуке, ты много снимаешь для онкологического центра, и не только тех, кто в ремиссии, но и тех, кто проходит лечение. Скажи, как в твоей жизни возникла эта тема?

– Раньше я много снимала бесплатно – просто чтобы набить руку, так многие фотографы делают. А потом поняла: далеко не все это ценят. А все же лучше, если фотографии кому-то нужны. Об онкологии я знаю не понаслышке: у меня бабушка от рака печени умерла, у мамы был рак матки, ее спасли. И я подумала: мои снимки помогут помочь пациентам и их близким. Так в моей судьбе год назад появился проект «Я люблю жизнь». Там я нахожу выход для своей творческой энергии. Плюс мы с организатором этого проекта, тоже Оксаной (это судьба, не иначе!), создали еще документальный фотопроект – хотим снять, как люди борются с онкологией, проходят все стадии лечения. Правда, соглашаются на это всего два человека, представляешь? Из огромного количества…

Автор – Оксана Сорокина

– Еще как представляю. На первую съемку Valea мы с трудом нашли героинь. На вторую желающих набралось на два съемочных дня, в этом году – уже на три. Скоро, чувствую, будем снимать неделю нон-стоп.

– И это замечательно! Вот и мы хотим показать, что люди, у которых есть онкодиагноз, которые борются с раком, вообще практически ничем не отличаются от остальных. И что они не заразные! Помнишь, была совершенно жуткая история, когда семью с детьми хотели выселить их съемной квартиры, потому что рак якобы передается от человека к человеку? Это просто какой-то, я не знаю, дикий мир. Как будто мы не в двадцать первом веке живем, а в первом…

– К сожалению, очень многие так думают.

– Мы показываем, кто их будет снимать, они видят мой Инстаграм (@oxana_sorokina). Если зайти в мой Инстаграм, то видно: у меня нет некрасивых. Я вообще считаю, что некрасивых людей не бывает. Это надо очень постараться, чтобы кого-то испортить. Но при этом бывают женщины, которые всегда собой недовольны, как их ни сними.

– А кого ты больше любишь снимать – мужчин или женщин?

– Я готова снимать всех. У меня в этом месяце много съемочных дней, а мне все равно не хватает людей. Хочу еще людей!

– А ты не устаешь?

– Наоборот, люди меня вдохновляют. Вот сейчас, например, мне было бы интересно пофотографировать мужчин, бородатых, лысых, сильно обтянутых кожей. А муж мой не очень любит фотографироваться, после первого же хорошего кадра начинает кривляться, глаза скашивает, рожи строит, а это уже не то. Еще я не так давно открыла для себя цвет. Начинала я в основном с черно-белых снимков, а сейчас пришла к цвету. Полюбила его.

– Расскажи, а вот приходит человек и стоит перед камерой бревно бревном. Или, допустим, закрывается…

– Я с ним танцую. Прямо беру этого человека за руки и начинаю с ним танцевать – крутить, вертеть, буги-вуги, обнимать, трясти легонько. Расслабить можно любого, даже самого зажатого. Человек начинает хохотать, улыбаться, веселиться – и тут нужно быстро сделать первый кадр! И сразу показать. Это вызывает доверие. У человека тут же расслабляется как минимум половина мышц – шейных, лицевых и т. д. Плюс он видит: «Ого, я классно получаюсь!» И все, начинает нормально позировать.

Фотоработы Оксаны Сорокиной

– Позы ты подсказываешь? Говоришь, как лучше держаться в кадре? Ведь далеко не все это умеют.

– Ну недаром ведь я режиссер Да, я советую. Если съемка небольшая, на одного-двух-трех человек, то я заранее присылаю примерные позы, которые надо порепетировать перед зеркалом. Всегда говорю: «Ребята, не ленитесь! Надо обязательно оттачивать перед зеркалом свои лучшие ракурсы». Так и съемка пройдет лучше, и результат будет отличный. И во время собственно съемки тоже подсказываю.

– Я наблюдала за тобой во время съемочных дней. Ты так подбадривала наших героинь! Для каждой находила теплые, чудесные слова. Ты всегда так снимала, или это пришло с опытом?

– Знаешь, это, наверное, просто во мне есть. Я даже не помню, что я говорю. Мне-то казалось, что я вообще молчала. Но это, видимо, изнутри само прорывается.

– В тебе есть почти уникальная особенность: ты стараешься фиксироваться на хорошем.

– Для фотографа вообще смерть думать, что он ничтожество. Бывает, приходит человек и уверен: я деньги заплатил и теперь могу стоять столбом, а мне все круто сделают. Но фотосессия – это обоюдная работа. И если человек сам не старается, то что может фотограф? Каменную статую как ни сними, это все равно будет статуя. А потом начинаются претензии. Приходится иногда с этим сталкиваться. Но я потом выдыхаю и говорю себе: «Этого человека больше нет в моей жизни». Всё.

А когда мужу моему предстояла операция на открытом сердце, я вообще не допускала мысли, что что-то пойдет не так. Заставила себя поверить в то, что все будет хорошо. Хотя, конечно, поугрожала ему немножко, что если он отбросит копыта, то я его найду на том свете и… Операция прошла очень тяжело, он заставил меня понервничать, но я приходила к нему и поднимала с кровати – танцевать. Ему это было нужно.

Оксана с мужем Алексеем

Да, когда возвращаешься из больницы домой и остаешься наедине с собой, то плохие мысли лезут в голову. Это естественная натура человеческая, типа, предусмотреть все сценарии, да? Но нельзя позволять этим грустным и гнусным мыслям главенствовать. Надо искать то, что приносит тебе радость, и стараться это делать почаще. Например, я раньше стеснялась читать гороскопы, а теперь нашла, где печатают позитивные, и читаю, настраиваюсь на хорошее. Или в трудную минуту иду к холодильнику и съедаю полбанки любимой сгущенки.

А если серьезно, то у меня в жизни много плохого было, потому что вырасти в девяностые и не видеть плохого – это жить не в этой стране. Но чем тянуть за собой из прошлого всяческую тоску и негатив, лучше создавать новые, приятные, воспоминания. Я уже долго над этим работаю, лет пятнадцать себя заставляю, реально заставляю думать о хорошем. И сейчас это уже на автомате происходит.

– Что тебя вдохновляет?

– Самое первое и, наверное, самое главное – это музыка. Сама я не могу похвастаться слухом и голосом, но стоит мне услышать что-то интересное, как в голове рождаются визуальные образы. Бетховен, Моцарт, Шнитке, Пуччини, Мэрилин, Мэнсон, Раммштайн, Дэвид Линч (и его фильмы тоже!), Леонард Коэн, тувимские шаманы, Cocorosie, рэп-исполнители, рокеры всех мастей, этнические группы – у меня целая армия любимчиков.

Второе – фильмы. Одно время сильно увлекалась Питером Гринуэем, Ларсом фон Триером, Джармушем, Копполой. К 16 годам пересмотрела более 300 фильмов классиков кинематографа и не могла остановиться, так что пришлось перейти на тогдашних современников.

А еще меня вдохновляют люди, точнее, лица. Увидишь необычное лицо – и образ для него складывается сам собой. И танцы, все что связано с поэзией тела. Давно мечтаю поснимать артистов балета, но пока не складывалось. Чуть не забыла, еще журналы и мода. У меня есть великолепная подборка журнала Hair's, издания Vogue, книги о дизайнерах, фото с показов.

– А фотосъемка для Valea тебя вдохновила?

Вдохновила, причем неожиданным образом: захотелось снять большую серию с прямым солнечным светом, как мы снимали для Valea на третий день. Фотографии у нас получились бомбические, хотя это был чистый экспромт, импровизация. Теперь думаю, как бы не разорваться – столько во мне планов и задумок.