Когда женщину настигает диагноз «рак груди», у нее начинается полоса страхов, переживаний, опасений. А сегодняшняя наша героиня Елена Папушина просто от него отмахнулась. Переживать за себя ей было некогда: в Морозовской больнице в это время проходила лечение от лейкоза ее маленькая дочь Соня.
Рассказывает Елена Папушина
В мае 2011 года моей младшей дочери Соне было всего 5,5 лет, а мне 42 года. Дочке неожиданно для всех поставили диагноз «лейкоз». В то же самое время мой муж потерял работу, на которой трудился целых 10 лет. На фоне этого тотального стресса в декабре того года я обнаружила «шишечку» в груди. Я сразу пошла к врачу. И да, подтвердилось: у меня злокачественная опухоль, хорошо хоть маленькая, первая стадия, врач даже удивился, как это я сама её обнаружила. Диагноз мне озвучили прямо в мой день рождения. Я ехала в метро домой, и слезы лились, не могла остановиться. Это был один такой день, а дальше я собралась. Врачи в Морозовской больнице настраивали: ребенок должен видеть спокойную, улыбающуюся маму. Наверное, для ребенка так действительно лучше. А для мам… Возможно, если бы я давала себе возможность выплакаться, выпустить свои страхи через слезы, то и опухоль бы у меня не развилась… Ведь получалось, что я все время ДОЛЖНА, ДОЛЖНА, ДОЛЖНА. В любой ситуации улыбаемся и машем! Это очень тяжело.
Сводки из палаты
Для врача было несомненно, что моя болезнь – результат стресса, переживаемого из-за болезни ребенка. Зато благодаря этой ситуации я быстро мобилизовалась, не тратила время на лишние переживания. Лежала я в больнице , на Калужской. Выбрала ее исключительно по территориальному признаку, чтобы домашним было удобно меня навещать. У меня были хорошие врачи, а соседки по палате – еще лучше. Мы поддерживали друг друга, шутили, смеялись, хулиганили, например, спустя неделю после операции, сбежали из больницы и отправились на Коньковский рынок примерять парики. Не палата, а санаторий какой-то!
Я провела в РНЦРР 43 койко-дня. Сначала мне там очень нравилось: я спала и читала книжки. У меня была очень хорошая соседка, потом она выписалась, а на её место пришла другая – ещё лучше, с ней мы вообще жили душа в душу.
Итак, двухместная палата с видом на Профсоюзную улицу, телевизор, интернет, туалет на два бокса, свой холодильник, удобная кровать, вкусная еда три раза в день, доброжелательный персонал, посещения друзей и родственников, цветы и конфеты – санаторий, одним словом.
Если бы не один неприятный момент, а именно – причина, по которой мы все там находились. И всякие следствия, проистекающие из этой причины: задумчивость после наркоза, дренажи, присоединённые к бутылочке, висящей на шее, болезненные уколы антибиотиков в попу и менее болезненные в живот, три недели в компрессионных чулках, флебит на месте анестезии, одеревенелость руки и торса, и ещё кое-что по мелочам.
Когда я легла в больницу, меня спросили: «Как будем удалять – секторально или радикально? Есть возможность выбора – размер опухоли позволяет». «Некогда мне тут кошке хвост по частям резать! У меня ребенок на «химии». Удаляем все». Врачи похвалили меня за разумность и удалили грудь полностью.
Лимфоузлы, на счастье, оказались чистыми, но опухоль была гормонозависимой, так что мне порекомендовали следить за гинекологической сферой. Нужно было колоть «Золадек» раз в месяц, летом с ним начались перебои, и в октябре я решилась на операцию по удалению матки и яичников – превентивно, так сказать. Правда два наркоза в течение одного года сказались на мне не лучшим образом: стала шалить память, я забывала слова, стала такая глупенькая-глупенькая. К счастью, через какое-то время все нормализовалось.
Дружеское плечо
Родные очень меня поддерживали. Мама, муж, старшая дочь, все мои подруги. Про свой диагноз мне сказать им было не сложно. Сложно было до этого, когда столкнулись с диагнозом ребёнка. Вот тогда я три месяца просто не могла открыть рот и произнести это слово. А про себя уже – так, рабочий момент. Для меня главное было пролечиться – и поскорее оказаться рядом с Соней.
Какая была для меня самая полезная, самая действенная помощь? Лично я затрудняюсь ответить на вопрос «Чем тебе помочь?» Мы вообще не умеем просить за себя. За других – сколько угодно, а за себя – ступор. «Ну чем тебе помочь?» – «Спасибо, я справлюсь».
Но мои подруги таких вопросов не задавали. Они действовали. Во-первых, по очереди на своих машинах возили Соню на химиотерапию. Школьная подруга раз в неделю ездила с мужем на рынок и заодно привозила продукты мне. Звонила оттуда: «Я беру тебе вот это, вот это и вот это. А вот это брать?» И заносила прямо в квартиру. Это была огромная подмога.
Другая школьная подруга (мы вместе со второго класса), приехала меня навестить и подбила в обеденный перерыв уйти из больницы и съездить… на выставку! И вот я, с бутылочкой для сбора лимфы, прикрывшись платочком, возвращаюсь в палату и говорю: «А я ходила на выставку!» Ответом мне было дружное: «Да ладно!» И это было как глоток свежего воздуха. Да, нас в больнице нормально кормили, но ведь каждый день одни и те же больничные стены, все мысли – только о больнице, у кого что и как болит. А тут прокатиться на машине по городу, сходить в музей… Это было волшебное приключение! Помогать можно и впечатлениями!
Моя подруга Лена, а так же Ленин муж и Ленин сын (по-моему, прекрасно звучит, вполне по-коммунистически, как и то, о чём я собираюсь рассказать) очень активно участвуют в моей жизни. Лена по-другому просто не умеет. Она готова прийти на помощь в любую минуту и заставит принять эту помощь под дулом пистолета. Да. Лучше принять без сопротивления. Расслабиться и получить удовольствие.
В воскресенье, 18 июня, к нам на дачу был заброшен десант. Десантники были настроены очень и очень решительно. Количество их оказалось неожиданным даже для организатора этого ленинского субботника – Лены. Задача перед ними стояла обыкновенная – быстро и продуктивно помочь женам и детям командиров красной армии нарубить дров и натаскать воды в бочку. Помимо этого они починили прогнившее крыльцо и провалившийся мостик, расчистили и проредили участок, отсыпали гравием дорожку и площадку для автомобиля, порубили в лапшу огромнейшую кучу больных и сухих деревьев, расчистили и пропылесосили чердак и две кладовки… Одновременное завывание пылесоса, газонокосилки и бензопилы сливалось в прекрасную симфонию труда.
Тимуры выросли, женились на девочках Женях (каламбурчик), но в душе совершенно не изменились. Дружба, взаимопомощь и сострадание для них не пустые слова. Оставив свои собственные дачи, детей и дела, они провели выходной день у меня. Задорно и весело, с собственными бензопилами и газонокосилками, со своими шашлыками, помидорами и квасом. Позавидуйте мне, что я знакома с такими людьми. Я сама себе завидую!
Жизнь как чудо
Не могу сказать, что моя история характерна, но жизнь богаче фантазии.
В плане собственного лечения мне очень повезло: не было ни лучевой, ни химиотерапии. Опухоль была локальная и словно закапсулированная. После лечения я сильно поправилась. Если до этого свою взрослую жизнь я провела в весе 62-63 килограмма, то сейчас вешу 80, и для меня это очень много. На фоне лечения вылезла тромбофлебия, стали образовываться тромбы. Пришлось обратиться к гематологу, сдать 1000 и 1 анализ, и это при том, что кровь не текла из вены вообще. Назначили кроверазжижающие препараты пожизненно. Теперь я пользуюсь протезом молочной железы и покупаю специализированное белье. Сначала носила компрессионный рукав для профилактики, а теперь все время ношу компрессионные колготки.
Но все это такие пустяки на фоне того, что нам довелось пережить. Главное – на сегодняшний день я здорова и здоров мой ребенок. Остальное – мелочи жизни.
По образованию я художник, до Сониной болезни работала по заказам из дома, потом пришлось сделать вынужденный перерыв. Зато когда примерно 2,5 года назад, впервые после Сониной болезни, знакомая попросила расписать у нее детскую, я так кайфовала! Уезжала туда на целый день и с упоением работала. Арт-терапия очень важна, она лечит душу.
Еще я люблю путешествия, общение. Вот съездили не так давно с детьми и подругой в Ярославль – очень вдохновляюще! Сняли там квартиру через интернет, дешево и прекрасно. Были в Боровске, в Приокско-террасном заповеднике, в подмосковной усадьбе Чехова – Мелихово. Такие вылазки дают огромную отдачу за доступные деньги.
С 2011 по 2014 год я вела дневник Сониной болезни – . Я писала это для друзей нашей семьи, чтобы не рассказывать одно и то же по телефону многократно. Оказалось, однако, что это нужно и важно другим мамам с заболевшими детишками. Мне до сих пор пишут, рассказывают, как мои записи их поддерживают и ободряют. Это очень приятно!
В Морозовской больнице я познакомилась с другой мамой ребенка с лейкозом. Наталья – менеджер по образованию и по своей внутренней сути. Едва попав в больницу, она сразу стала собирать методичку с информацией, которую очень скупо дают врачи, но которой родители делятся друг с другом, облегчая жизнь своим детям. Теперь это превратилось в большой проект а Наталья Леднева даже получила в этом году премию Ассоциации онкологических пациентов «Здравствуй!». Наталья выпускает и распространяет книги для родителей, чьи дети столкнулись с онкологическим заболеванием, в одной из них есть и моя иллюстрация и статья о том, как делают спинномозговую пункцию.
В марте нынешнего года у меня случился еще один интересный опыт – я приняла участие в модной фотосессии Valea. Результат – на фотографиях!
Почитать личные истории участниц модной фотосъемки Valea 2018 года и посмотреть их роскошные профессиональные снимки в красивом белье можно здесь: http://blog.valea.ru/category/personal/fotosemka-valea-2018/
Истории и фотографии мы будем публиковать в течение всего года. Нажмите кнопку ПОДПИСАТЬСЯ, чтобы ничего не пропустить!